http://st-petersburg.dorus.ru/: Таксы жестики. кролик, миник, черно-под. и мрамор
Регистрация    Вход    Форум    Поиск    FAQ



Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: Чутье в жизни животных
 Сообщение Добавлено: 18 апр 2007, 13:46 
Не в сети
Admin
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 14 мар 2007, 19:54
Сообщения: 1882
Откуда: C. Петербург
Павлов М.П.

Чутье в жизни животных

Эксперт - кинолог Всероссийской категории Кандидат биологических наук Павлов М.П.

Личные размышления о значимости чутья в жизни диких животных позволяют отметить, что неоднозначно толкование русского слова. Ведь порой, в общении людей приходится слышать: "Ну, друг, у тебя и чутье; как это ты предвидел такое:" В общебиологическом плане принято считать, что среди позвоночных животных одни их представители, и общаются и обозначают свое занятие главным образом посредством голоса - (звука), но вкупе, нередко, и с созерцанием происходящих явлений; тогда как для других животных для этого служит еще и чутье, что особенно характерно, например, для волка и отдельных пород охотничьих собак. В месте с тем есть и такая группа позвоночных животных, у которых само познание (общение, ориентация) зиждется на улавливании запахов, различаемых чутьем как по их принадлежности, так и значимости в местах обнаружения. Ярким примером, что это именно так, может служить своеобразие жизни семьи по природе осторожных речных бобров. Бобр, как известно, в естественной обстановке - зверь-молчун. Гулкий удар плоским хвостом по воде - вот звук, которым он настораживает семью, если заметит в обжитом ею владении чужого бобра или что - либо, представляющее опасность. Естественно, что такое поведение не могло не заинтересовать экологов и охотоведов в части того, а как же бобры общаются в семье, сколь к тому же по полу они внешне не различимы, да и потомство у этих зверей, кроме размерных показателей, не имеет каких-либо отличительных признаков. В народе издавна получила известность так называемая бобровая "струя", широко используемая в парфюмерии для изготовления высококачественных стойких духов. Так вот последующими исследованиями ученых, изучавших запахово-маркировочную деятельность зверей, было установлено, что содержимым этой "струи", представляющей сложную сиропообразную смесь, содержащую, по крайней мере 45 пахучих веществ, бобр (преимущественно взрослая самка) маркирует границы своего семейного владения, обеспечивая таким образом запрет заплыва в него бобрам из других семей. Более детальное исследование той же деятельности позволило узнать, что помимо бобровой "струи" запахово-маркировочная деятельность у этих животных обеспечивается наличием у них прианальных желез-жировиков, секрет которых различен по запаху у каждой особи, что и предрешает распознание особей, составляющих семью, и принадлежность ее членов к тому или иному полу. При всем том чутье позволяет бобру распознать запах "струи" чужого бобра, за тем следует активно-агрессивное поведение к поиску пришельца, чем нередко пользуются охотники-промысловики при отлове этих зверей капканами. Таким образом в бобровой семье все ее члены распознают кто есть кто, и не будь у бобра столь своеобразных анатомо-физиологических особенностей, он без чутья оказался бы в природе и глух, и слеп, и полностью беззащитен. В последние годы исследованиями научных сотрудников Московского Государственного Университета им. М.Л.Ломоносова и Российского академического института проблем экологии и эволюции им. А.Н.Северцова (опубликованы в тезисах докладов 6-съезда Териологического общества. М., 1999. с. 141) установлено, что например у детенышей джунгарского хомячка появление индивидуального запаха и его распознавание независимо от степени их родства возможно по секретам (фекалиям), по крайней мере, с трехдневного возраста. С этого же возраста, как далее отмечается, фиксируются различия в запахах детенышей из разных выводков. Но с двухнедельного возраста эти различия проявляются в каждом выводке, на основании чего предполагается участие запаха родителей в формировании такового и у детенышей. В настоящее время, запаховые вещества, что выводятся животными в окружающую среду. Где они действуют на особей того же вида или на организмы, относящиеся к другим видам, принято называть телергонами. Поэтому круг вопросов, связанных с образованием и секрецией телергонов и их действием на организм, составляет новую область науки-телергонологии. Ее задачи-всестороннее изучение телеорганов, установление, их химической структуры, выяснение места и способа образования, биологического значения и физиологического механизма действия, а так же разработка путей и методов их практического применения. По биологическому значению в этой науке, применительно к млекопитающим и насекомым, классифицированы следующие группы телергонов, которые могут представлять познавательный интерес и для охотников, использующих для добычи диких животных пахучие приманки или охотничьих собак. В составе этих групп:

* гомотелергоны-запаховые вещества, действующие на других особей своего вида;

* эпагоны-привлекающие особей противоположного пола;

* одмихнионы-служат для нанесения пахучих меток и следов;

* торибоны-вызывающие реакции тревоги, испуга, бегства при нападении.

Все эти вещества находятся в числе 12 групп телергонов, каждая из которых также имеет определенное предназначение, что убедительно освещено в научно-популярной публикации Я.Д.Киршенблата - Телергоны-химические средства взаимодействия животных. (М., "Наука", 1974. 1125 с.). Для кинологов примечательностью этой публикации является то, что в ней проиллюстрировано насколько малые дозы пахучих веществ способны улавливать химические анализаторы некоторых животных в окружающей среде, т.е. дозы которые не в состоянии обнаружить химики, даже с помощью наиболее чувствительных современных методов исследований. В частности, говоря об эпагонах, Я.Д.Киршенблат отметил, что они действуют в очень небольших концентрациях: "По-видимому, вполне достаточно одной или нескольких молекул этих пахучих веществ в 1мм воздуха, чтобы привлечь самца и вызвать у него характерное половое поведение". (с. 122). Принимая к сведению появление малоизвестного у охотников труда Я.Д.Киршенблата следует, однако, иметь ввиду, что русскими учеными эксперементальным путем ныне доказано, что такие источники запахов как моча, фекалии, слюна, секрет средне-брюшной железы и дополнительных мешочков (у хомячков), секрет желез наружного слухового прохода, шерсть за ушами, смыв с подошвенной поверхности лап, могут участвовать в передаче информации об индивидууме. И хотя практически все секреты животного могут нести информацию о конкретной его особи, наибольший вклад в создание индивидуального ее запаха вносят секреты специфических кожных желез. В частности так было установлено, что запах, "смытый" с подошвенной поверхности заячьих лап, является индивидуальным, о чем, правда, догадывались и опытные охотники-гончатники, которые, пришли к пониманию, что у зверьков запаховое потоотделение происходит в подошвах лап. Догадались они и о том, что сколь запах зайца индивидуален, то природа, во благость хищника, как бы предусмотрела, чтобы он имел возможность преследовать по следу лишь найденного зверька, так как только тогда его можно будет и до бессилия угонять: Вот почему чутьистая собака гонит лишь того зайца, которого побудила с лежки, или когда, пущенная в полаз, натекла на первопопавшийся пахнущий его след: Подтверждением сказанному служит и то, что сколько бы собака его не гоняла, мех у него не становиться потным, да и при любом беге не разевает он рот, к чему прибегают, к примеру, волк или лисица, у которых при активном преследовании и пасть разинута, и :" вода - как давно подметил известный поэт, - с языка-то бежит". Правда, предвидя подобную ситуацию, природа как бы позаботилась и о жертвах хищников, в частности, и о зайцах. И позаботилась так. Лишив шерстный покров потовых желез и тем самым при скоростном беге предрешив быстрый перегрев их организма, она (природа) предусмотрела для зайцев и жизненную привычку: крепко затаиваться, когда бежать, как говорится, уже нечем: При том делается это так: сморившись от бега зверек, уразумев, что он достаточно удалился от преследователя, сходу ли, с остановками ли прыгает по возможности дальше от следа. После нескольких таких прыжков он затаивается, причем далеко не всегда в укромном месте. Бывает, его можно заметить на высоком пне или на стволе зависшего над землей дерева. Но вот в любом месте затаивается заяц только так, чтобы лапы его были плотно прижаты под ним. Любопытно тогда наблюдать, когда возле затаившегося зайца начинает вдруг метаться потерявшая его след гончая собака. Столь же интересно видеть, как в таком случае спокойно взирает на нее этот длинноухий зверек, словно понимая, что запаха-то теперь от него нет: Кстати, в этом мне однажды лично довелось убедиться при охоте на зайца, по черной тропе, когда после более чем часового гона непаратой выжловки я увидел, наконец, полностью вылинявшего крупного беляка. После выстрела он, как подкошенный, замертво упал, растянувшись поперек узкой дорожки, по которой бежал на полянку из лесного массива. И вот каково же было мое удивление, когда я в компании подошедших охотников увидел, как голосившая выжловка, добравшись трусцой до бездвижно лежащего ярко-белого зайца, словно через колоду, перепрыгнула через него и затем начала кружить в поисках исчезнувшего следа: Следует думать, что при созерцании такого рода явлений, неизбежным будет вопрос: а долго ли гонный заяц может таиться, если он преследуется гончей. По наблюдениям опытных охотников, в такой затайке взрослый заяц может находиться до 20 минут. Этого времени ему, видно достаточно, чтобы, образно говоря, отдышаться и, следовательно, вновь получить возможность шустро бежать от преследователя. Вот эти 20 минут эмпирически установили мудрые гончатники, чтобы оценить такой важный параметр работы гончей, как "вязкость". И если она при первой затайке зайца раньше этого времени бросает поиск, т. е. не вынуждает его вновь пуститься в бега, то такая гончая считается плохой и, по правилам полевых испытаний, остается недипломированной собакой.

Столь же прелюбопытная значимость индивидуального запаха установлена и в волчьей семье. Как известно, при исключительно благоприятных условиях жизни семья этого зверя может состоять из 6-8 прибылых волчат (первогодков), стольких же переярков (второгодков), опекаемых волчицей с волком (матерыми ее членами), живущими в многолетнем брачном союзе. Известно также и то, что на первом году жизни прибылые волчата постоянно находятся при волчице, а вот переярки, как и матерый волк, в поисках пищи по обыкновению широко странствуют по своему обширному родовому владению. Странствуя в своей вотчине по постоянным, как правило, маршрутам, взрослые звери метят их мочей, но метят в определенных местах, кои в охотничьем лексиконе именуются как волчьи мочеточки. На таких "точках" время от времени мочатся и другие члены волчьей семьи, причем особенностью их поведения является и то, что ни один ее член не пройдет мимо вновь появившейся мочеточки, не обнюхав ее и не оставив на ней своей мочевой метки. При таком поведении в волчьей семье, как должно быть понятно, обеспечивается нужная для нее информация о том, кто где бродяжничает в такое-то время. А порой регистрируется и, вроде как, приглашение следовать за тем из них, кто обнаружил труп какого-либо животного. Хотя в этом случае срабатывает еще и привычка волка (как и собаки) поваляться на падали или потереться о нее, чем надушить себя для привлечения на след своих сородичей. Более того из известной мне практики отлова волков капканами есть основание предполагать, что эти хищники проявляют и озабоченность, если обнаруживают исчезновение кого-либо из своей стаи. Этим однажды в опытном охотохозяйстве ВНИИОЗ воспользовался егерь хозяйства, владеющий искусством отлова волков капканами. Выследив зимой семью волков из 7 особей, повадившуюся ходить по безлюдной лесовозной дороге к трупу лося, обнаруженному им в 300м. от этой дороги, он стал умело перемещать на ней мочеточки этих зверей в удобное для установки капкана место. В итоге за месяц он отловил таким способом 6 волков, заметив при том, что чем меньше в их семье оставалось ее членов, тем активнее они подходили к мочеточкам своих сородичей. Говоря о такой роли чутья в жизни плотоядных животных, следует напомнить еще и о том, сколь активными становятся их преследователи в брачный период, как только учуют текущую самку. Особенно беснуются тогда самцы и особенно во время, когда самка созревает для спаривания, Тогда за ней устремляются все те ее сородичи, кто это учуял, по причине чего, выражаясь по народному, появляются как собачьи, так и волчьи, лисьи многодневные свадьбы.

Осмысливая значимость чутья в жизни животных, не будет преувеличеньем сказать, что оно в наибольшей мере озадачивает все же охотников по перу. И в большей мере тех из них, кто для добычи пернатой дичи использует подружейных собак. Притом озадачивает их уже тем, что многим из них известно, что почти у всех птиц имеется копчиковая железа, жиром которой смазывается их покровное перо. В том плане озадачивает и тем, что тому, кто понюхает птицу в пере, придется признать, что она по-своему пахнет. Более того еще лучшим подтверждением тому, что перо птицы пахнет, может служить и причуивание ее с наветренной стороны легавой собакой, притом нередко с дистанции, измеряемой десятками метров. И вот при всем этом у самих птиц чутья нет. В любом возрасте, в любое время они не реагируют ни на свойственный им запах, ни на запах пищи, ни даже на запах своих врагов. Да и в публикации Киршенблата о телергонах у птиц - ни слова! Однако, признавая такое, пытливых охотников озадачивает и другое. А именно: почему чисто (!) битую птицу, и битую из-под стойки, далеко не сразу находит собака; по обыкновению пока не увидит или не уткнется в нее. (Тогда как при тех же условиях подранка она находит чутьем). Столь же часто бывает и так, когда верно, с дальней потяжки обнаруженный дупель, слетая из-под стойки легавой, отлетает от нее на сотню-другую метров, и та же собака, тотчас подведенная к месту, на которое он переместился, не находит его. Не находит при старательном поиске, и, не причуивая, просто спарывает того же самого дупеля, коего поначалу обнаружила чутьем на том же лугу: Несомненно, что это примечательные и давно известные явления, но вот мне не приходилось где-либо прочитать или от кого-либо услышать - почему такое случается. Правда порой в среде охотников кто в шутку, а кто всерьез на такого рода вопрос отвечал: "Да, конечно, перо птичье - не заячьи лапы. Значит, если что не "смывает", то похоже, ветер или еще что-то сдувает запах с битой или затаившейся птицы:" Поначалу мне казалось, что само такое суждение - сущая чушь. Но со временем, по мере познания птиц, мне как охотоведу пришлось задуматься и о том: а могли ли существовать наземно-гнездящиеся птицы, если бы с их пера каким-то образом не исчезал его запах. А поэтому, не находя сему объяснений, я стал считать вероятным, что запах пера птицы не является привлекательным для хищников. Как не является для них привлекательным и запах, к примеру, цветов. Ну а в свою очередь по этой причине родилось суждение: таким запахом, вызывающим в них хищническую (охотничью) страсть, являются запаховые выделения пищеварительного тракта пернатых животных. Сказанное согласовывалось и с тем, что определенный состав пищи птиц определяет и свойственные для них запахи тех их выделений, которые являются производными этого тракта. Иначе говоря, запах пищевых выделений перепела иной, чем у дупеля, у бекаса иной, чем у обоих из них и т.д. Собственно это давно известно опытным легашатникам. Для которых не секрет, что чутьистая легавая по-разному проявляет интерес (пристрастие) к поиску знакомых для нее видов дичи. Известно и то, что у всех охотничьих птиц сила этого запаха также различна, что уместно будет сказать, учтено в правилах полевых испытаний легавых хотя бы при оценке работы собаки по мало пахучим, как считается, перепелам. Безусловно все это нуждается теперь в научном подтверждении, в постановке целенаправленных экспериментов, притом еще и таких, которые бы объяснили: а как зарождается у собак само пристрастие к поиску тех или иных видов дичи, почему одни легавые страстно разыскивают полевую дичь, но игнорируют болотных ее представителей, или наоборот? Почему всех охотничьих собак не интересуют вороны, галки, голуби, и как правило, кроншнепы, чибисы и ряд других куликов. Кто в этом повинен? Конечно, это уже другой, хотя и взаимосвязанный с выше сказанным нужный вопрос. Ведь и сами охотники весьма различны по своим охотничьим увлечениям. Одни из них равнодушно, к примеру, взирают на резвую белку, тогда как другие, заметив ее, тотчас хватаются за ружье. Есть охотники, которые с затаенным дыханием подходят к стойке, но есть и такие, которые без волнения смотрят на эту картину. Не испытывая и желания пристраститься к поиску дичи с собакой. Между прочим, нечто подобное наблюдается и среди хищных зверей, сколь известно, что есть в лесах волки - приверженные лосятники, кабанятники, скотники, собачники, к поиску каких - либо других видов жертв, приваживающие к тому же свое потомство к хищничеству на те виды животных, к умерщвлению которых они хорошо приспособились.

Завершая на этом свои размышления о значимости чутья в жизни зверей, необходимо будет сказать и о том, что в настоящее время в среде охотников - легашатников, равно как и в составе экспертов, оценивающих полевые достоинства подружейных собак, принято все же считать - легавая собака чует запах самой птицы, определяя тем самым место, где она находится. Ошибки собаки в определение места нахождения птицы, активная реакция на места ее сидок понижает оценку у нее "верности" чутья при поисках дичи. Отсюда, чем дальше легавая причуивает местонахождение птиц и чем меньше она задерживается на местах их сидок, тем выше расценивают ее полевые достоинства.

При таком положении не трудно представить: если будет признана правильность того, что работа легавой собаки - есть улавливание в потоке воздуха запаховых выделений пищеварительного тракта птиц, к поиску которых она пристрастилась, то неизбежным будет кардинальный пересмотр оценок, определяющих показатели рабочих качеств такой группы охотничьих собак. Существенным тогда станет определение остроты (как прежде понималось) чутья, коль его будут трактовать как способность собаки в потоке воздуха улавливать малейшие количества запахового вещества. А его, в силу диффузии всегда будет тем меньше, чем дальше от собаки окажется источник поступления запаха, который привлекает ее.

При таком подходе к оценке оно будет рассматриваться как важный породный признак, и в первую очередь определяющий породные достоинства пойнтера как наиболее острочутой на сегодня легавой собаки.

Обосновывая таким образом призыв к тому, чтобы "острота чутья" стала критерием ее оценки охотниками, добывающими дичь с подружейной собакой, я имею в виду, что тем самым будет пробужден интерес и к познанию того, как мало может быть запахового вещества, чтобы на него среагировала собака. Примером тому могут служить случаи, известные из практики охоты по черной тропе, когда чутьистая гончая, поставленная на след зайца, на глазах охотника разом перебежавшего дорогу, тотчас определяет, куда он перебежал. Но ведь такое возможно, если на той стороне дороги, которую пересек заяц, запаха его лап пусть и на "молекулу" было все же больше. А как иначе?

Собственно о невероятных, казалось бы, возможностях чутья как природного явления убеждает быстрота его проявления в мире насекомых. Ведь кому неизвестно как, откуда ни возьмись, быстро слетаются мухи на чуть полежавшую птицу или рыбу. Или какой же плотной массой наседают комары на вспотевшего человека, путешествующего по лесам и болотам в теплое время года. В свои студенческие годы (1940 г.), беседуя как-то о силе чутья со своим учителем - профессором кафедры биотехнии Московского пушно-мехового института Петром Александровичем Мантейфелем в его домашней обстановке, я хвастливо распинался о том, какой у меня острочутый сеттер, но он вдруг встал, взял с полки пробирку и повел меня по вдоль квартирному коридору коммуналки на кухню. Здесь профессор наполовину заполнил пробирку квасом, плотно заткнул ее ватой и, затем, поставил в карман, прикрыв его лацканом пиджака. После этой процедуры мы вернулись в его комнату, где Петр Александрович молча вновь сел за стол, закурив по обыкновению. Махорочную закрутку. Но вот по истечении не более пяти минут он стал чаще поглядывать на стоящую посреди стола пепельницу из панциря черепахи, на которой бездвижно сидело несколько бабочек-бражников. Я помню, тоже тогда стал разглядывать их и вскоре увидел у этих бабочек зашевелились усы и как они вдруг одна за другой поползли по столу, а с него по ноге моего учителя переползли на карман его пиджака, где находилась пробирка с квасом: "Ну понял", не без лукавинки сказал мне тогда Петр Александрович!

Иллюстрируя таким образом многообразие того, что порождает запаховое вещество равно как и удивительные способности улавливания его разными представителями животного мира, следом потребуется сказать и о том, что если уж и вникать в природу такого рода явлений, то вне внимания нельзя будет оставить значимость во всем этом фактора страха - фактора, во многих случаях обеспечивающего саму жизнь большинства видов животных. И нельзя потому, что как это общеизвестно, животные под воздействием страха либо впадают в панику и у них тогда все расслабляется (медведи и волки, к примеру, в таком состоянии поносят), либо так затаиваются ("западают"), что в их организме прекращаются те выделения, по которым прежде их находили те же собаки. Ну а отсюда - не в этом ли причина тех случаев, когда легавая не может обнаружить дупеля, перелетевшего после вспугивания в другое место. В этой же связи потребуется вникнуть и в другую известность. Она в том, что страх - это и стимулятор повышения содержания адреналина в крови - вещества, возбуждающего подвижность животного, с одновременным выделением, по Киршенблату (1974 г.), торибонов - веществ, вызывающих реакцию тревоги. Сколь же это так, то неизбежен вопрос и о том: а не влияет ли все это на запах тех выделений которые обеспечивали прежде, скажем, собаке преследование зверя по следу? У меня лично мысль о сем зародилась в годы судейства полевых достоинств гончих на вятской земле. Тогда я дважды был свидетелем, когда заяц, выскакивая из под гона к месту, где в лесном массиве близко от него оказывались члены судейской комиссии, тотчас замирал, но только на несколько секунд, а затем сильным прыжком вновь пускался в бега. И вот подоспевшая к месту гончая разом саклывалась, после чего принималась искать как бы "исчезнувший" для нее след только что азартно преследуемого зайца.

Созерцая такое, я тогда и подумал - это ли не повод для того же научного подтверждения о воздействии страха на изменение у животных состава запаховых выделений. Подтверждения кое пошло бы на пользу охотникам-гончатникам, зачастую болезненно переживающих неожиданные провалы на испытаниях своих надежных собак.

Из литературы:

1.* Bollinger K.S. Диссертация, 1980. См: Савельев А.П. Обзор северо-американских магитерских и докторских диссертаций по бобру (справочные материалы. Раздел "Экология") Киров, 1986 с.34-36.

2.* Литвинова В.В., Васильева Н.Ю. Формирование индивидуального запаха в онтогенезе у джунгарского хомячка (Phodonus sungarus Pull. 1773). Роль секретов специфических желез в создании индивидуального запаха джунгарского хомячка. Тез. докл. 6-съезда териологического общества М. 1999. с. 144.

Источник: Ведомости национального клуба породы "Немецкий дратхаар". Выпуск 6 стр.16-24.


Вернуться к началу 
 Профиль  
 
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
 
Начать новую тему Ответить на тему  [ 1 сообщение ] 


Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 0

 
 

 
Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения

Найти:
Перейти:  
cron
Русская поддержка phpBB